Contra vim mortis non est medicamen in hortis:

Ur-Shanabi & Bilgames (Gilgamesh);

Γλαῦκος & Ἀσκληπιός (Æsculapius)

«О все видевшем» («Эпос о Гильгамеше»):

«Трудна переправа, тяжела дорога, Глубоки воды смерти, что ее преграждают. А что, Гильгамеш, переправившись морем, — Вод смерти достигнув, – ты будешь делать? Есть, Гильгамеш, Уршанаби, корабельщик Утнапишти, У него есть идолы, в лесу он ловит змея; Найди его и с ним повидайся, Если возможно – с ним переправься, Если нельзя, то вспять обратися. Гильгамеш, как услышал эти речи, Боевой топор он поднял рукою, Выхватил из-за пояса меч свой, Меж деревьев углубился в заросль, Словно копье упал между ними, Идолов разбил, во внезапном буйстве, Змея волшебного нашел среди леса, Удушил его своими руками. Когда же Гильгамеш насытился буйством, В его груди успокоилась ярость, Сказал он в своем сердце: «Не найти мне лодки! Как одолею воды смерти, Как переправлюсь чрез широкое море?» Гильгамеш удержал свое буйство, Из леса вышел, к Реке спустился. По водам Уршанаби плыл на лодке, Лодку к берегу он направил.

[…]

Уршанаби ему вещает, Гильгамещу: «Идолы те, Гильгамеш, мне оберегом были, Чтобы я не прикоснулся к водам смерти; В ярости твоей ты идолы разрушил, — Без тех идолов тебя переправить трудно

[…]

«Гильгамеш, ты ходил, уставал и трудился, — Что ж мне дать тебе, в свою страну да вернешься? Я открою, Гильгамеш, сокровенное слово, И тайну цветка тебе расскажу я: Этот цветок – как тёрн на дне моря, Шипы его, как у розы, твою руку уколют. Если этот цветок твоя рука достанет, — Будешь всегда ты молод». Когда Гильгамеш услышал это, Открыл он крышку колодца, Привязал к ногам тяжелые камни, Утянули они его в глубь Океана. Он схватил цветок, уколов свою руку; От ног отрезал тяжелые камни, Вынесло море его на берег. Гильгамеш ему вещает, корабельщику Уршанаби: «Уршанаби, цветок тот – цветок знаменитый, Ибо им человек достигает жизни. Принесу его я в Урук огражденный, Накормлю народ мой, цветок испытаю: Если старый от него человек молодеет, Я поем от него – возвратится моя юность». Через двадцать поприщ отломили ломтик, Через тридцать поприщ на привал остановились. Увидал Гильгамеш водоем, чьи холодны воды, Спустился в него, окунулся в воду. Змея цветочный учуяла запах, Из норы поднялась, цветок утащила, Назад возвращаясь, сбросила кожу. Между тем Гильгамеш сидит и плачет, По щекам его побежали слезы; Обращается к кормчему Уршанаби: «Для кого же, Уршанаби, трудились руки? Для кого же кровью истекает сердце? Себе самому не принес я блага, Доставил благо льву земляному! За двадцать поприщ теперь уж качает цветок пучина, Открывая колодец, потерял я орудья, — Нечто нашел я, что мне знаменьем стало: да отступлю я! И на берегу я ладью оставил!»

[…]

Увидал Гильгамеш водоем, чьи холодны воды, Спустился в него, окунулся в воду. Змея цветочный учуяла запах, Из норы поднялась, цветок утащила, Назад возвращаясь, сбросила кожу» (в переложении Игоря Михайловича Дьяконова).

«Мифы Древней Греции» Роберта Р. Грейвса:

«Когда Главк был еще маленьким, он играл в кносском дворце с шариком или гонялся за мышкой, и вдруг пропал. Минос и Пасифая перевернули все вверх дном, но не нашли ребенка и решили обратиться к Дельфийскому оракулу. Им сказали, что тот, кто даст наилучшее сравнение удивительному рождению, которое недавно произошло на Крите, найдет пропажу. Минос стал расспрашивать и узнал, что в его стадах родилась телка, которая меняет масть трижды в день: с белой на красную, а с красной на черную. Царь призвал своих прорицателей во дворец, но никто из них не мог сравнить это чудо ни с чем на свете. Вдруг Полиид, аргивянин и потомок Мелампа, сказал: «Эта телка больше всего напоминает спеющую ежевику [шелковицу]». Минос тут же приказал ему отправиться на поиски Главка.

Полиид бродил по запутанным переходам дворца, пока не наткнулся на сову, сидевшую у входа в подвал и отпугивавшую рой пчел. Полиид воспринял это как добрый знак и внизу, в подвале обнаружил большой кувшин, в котором хранили мед, а в нем — Главка, упавшего головой вниз и утонувшего. Когда Миносу доложили о находке, он обратился к куретам и по их совету сказал Полииду: «Коль скоро ты нашел тело моего сына, ты же и должен вернуть его к жизни!» Полиид стал отказываться, говоря, что он не Асклепий и не может возвращать мертвых к жизни. «Я лучше знаю, — ответил Минос, тебя запрут в склеп с телом Главка и дадут меч. Там ты будешь находиться до тех пор, пока не выполнишь мой приказ!».

Когда глаза Полиида привыкли к мраку склепа, он увидел змея, ползшего к телу мальчика и, выхватив меч, убил его. Затем выползла вторая змея, которая при виде мертвого напарника уползла назад, но вскоре вернулась, неся во рту волшебную траву, которую положила на мертвого змея, и тот медленно стал возвращаться к жизни.

Увиденное поразило Полиида; у него хватило сообразительности положить эту же траву на тело Главка, и результат оказался столь же счастливым. Затем они с Главком стали громко кричать о помощи, пока какой-то прохожий не услышал их и не побежал за Миносом, радость которого была безмерна, когда он открыл склеп и увидел там сына живым и невредимым. Он осыпал Полиида дарами, но не позволил ему вернуться в Аргос до тех пор, пока он не научит Главка искусству гадания. Полиид нехотя повиновался, а когда уже собирался отплыть домой, сказал Главку: «Мальчик, плюнь мне в рот!» Главк повиновался и тут же забыл все, что узнал».